Согласно миграционной статистике (Dienas Bizness), с 1990 года Латвию покинуло свыше 600 тыс. человек. Казалось бы, в такой ситуации ценность оставшихся кадров должна возрасти. Однако, это отнюдь не так и в качестве примера можно привести собственную историю.
Единственный сейсмолог, др. геологии, создал сейсмологический мониторинг еще в 1994 году в научно-исследовательском объединении VZRA “Jūras inženierģeoloģija”. Затем продолжил работу в SIA Valsts ģeoloģijas dienests в качестве главного сейсмолога. В 2005 году, после объединения геологов, метеорологов и специалистов охраны среды, продолжал заниматься сейсмологическим мониторингом, в качестве сейсмолога, в рамках Latvijas Vides, ģeoloģijas un meteoroloģijas aģentūra, которая позже, в 2009 году, была преобразована в VSIA Latvijas Vides, ģeoloģijas un meteoroloģijas centrs. Должность главного сейсмолога была “потеряна” (отнята) при объединении.
За время работы в LVĢMA – LVĢMC была создана современная сейсмическая станция Slītere, которая стала частью международной сейсмологической сети GEOFON с центром в GFZ Potsdam (Германия).
Участие в сети GEOFON позволило LVĢMC получать данные с других станций Балтийского региона и самостоятельно определять все параметры сейсмических событий, т.е. взрывов и землетрясений. Ежегодно были локализованы и определены параметры более чем 300 сейсмических событий Восточно-Балтийского региона (Латвия, Эстония, Литва, Калининградская обл. России и примыкающая акватория Балтийского моря), который в наибольшей степени интересует с точки зрения сейсмической безопасности. Результаты (отчеты) сейсмологического мониторинга можно найти на странице LVĢMC. Важность сейсмологического мониторинга обусловлена тем, что в Восточно-Балтийском регионе редко, но все же происходят землетрясения. Например, последнее известное землетрясение 21 сентября 2004 года в Калининградской области России. Следствием этого землетрясения стала смерть одного человека от сердечного приступа, 20 раненых, 2100 поврежденных зданий и общий ущерб в размере около 5,3 млн. долларов.
Таким образом, вся система сейсмологических наблюдений успешно работала до конца 2021 года. К несчастью, возникли проблемы со здоровьем и пришлось отсутствовать длительное время. Не дождавшись моего возвращения, руководитель отдела вышла с предложением к правлению LVĢMC ликвидировать должность сейсмолога, заключить договор на обслуживание с Латвийским университетом и передать ему бюджетные средства.
Эти действия были бы в какой-то мере обоснованы, если бы в Латвийском университете был сейсмолог или по крайней мере квалифицированный геофизик, с опытом работы в области сейсмического мониторинга. Но там таких кадров нет.
Возникла парадоксальная ситуация, в LVĢMC есть сейсмолог, который мог бы успешно продолжать сейсмологический мониторинг, но должность сейсмолог там ликвидируют. В Латвийском университете нет сейсмолога, но туда передают сейсмологический мониторинг и бюджетные средства!
Зачем? Кто от этого выиграет? Сейсмический мониторинг?
Это абсолютно волюнтаристское решение начальства легко объяснимо, если учесть, что длительное время мне пришлось бороться за свою честь и достоинство, требуя (многократные заявления в LVĢMC и Министерство регионального развития и среды – VARAM, курирующее LVĢMC) возвращения отнятой у меня должности главного сейсмолога и повышения зарплаты, которая соответствовала бы объему работ, опыту, квалификации и тому обстоятельству, что целое направление – сейсмический мониторинг, я вел один. Зарплата была минимальной в геологическом отделе. Однако, тем временем, молодые кадры, в том числе однокурсники руководителя отдела Daiga Pipira, получали должности и соответствующие зарплаты. Я продолжал оставаться на “обочине” LVĢMC, несмотря на мою нагрузку, опыт, квалификацию и научную степень.
Вероятно, в отместку за мои усилия по восстановлению справедливости, начальство и решило избавиться от меня, воспользовавшись моим длительным отсутствием, в результате болезни.
Образно говоря меня «выдавили на обочину» или «отжали» направление, которым занимался в LVĢMA – LVĢMC 17 лет!
В надежде найти справедливость я обратился с заявлениями к правлению LVĢMC, в министерство VARAM, к ректору Латвийского университета с вопросом: кто же будет заниматься сейсмологическим мониторингом в ЛУ, есть ли у них кадры, имеющие опыт работы в этом направлении? Дело в том, что университеты, как правило, не выполняют длительные, непрерывные наблюдения и не занимаются рутинной обработкой материалов. Это функция специальных служб, центров, например, таких как LVĢMC. Университеты же сосредоточены на обучении студентов и научно-исследовательской работе.
Как и следовало ожидать – правление LVĢMC и министерство VARAM не увидели ничего противоестественного в этих действиях. Ответ же из университета мне придется еще ждать какое-то время. Надеюсь, что мне ответят на мое заявление.
Несмотря на это, я настроен продолжать прикладывать усилия в поисках справедливости.
В заключении хотелось бы обратить внимание на “кадры”, которые руководят LVĢMC. Нынешнее правление LVĢMC пришло в результате якобы отбора, который проводил VARAM.
Еще недавно, LVĢMC возглавлял Ingemars Harmsens, который до этого был председателем правления Салдусского медицинского центра.
Возникает закономерный вопрос: Что общего у человека, занимающего должность председателя правления медицинского центра в Салдусе с одной стороны и геологией, метеорологией и охраной окружающей среды – с другой стороны?
Загадка объясняется просто, если взглянуть на список партийной принадлежности Attīstībai/Par, где I.Harmsens шел 8 номером в списке кандидатов по Курземе. Он же является однопартийцем Juris Pūce, который в тот момент и возглавлял VARAM, которое проводило отбор “кадров”.
Не лучше ситуация и с нынешними руководителями LVĢMC, о трудовом пути которых ничего не известно. Все покрыто тайной за “семью печатями”. Гласности не придают их трудовое прошлое.
Как-то сразу вспоминается известное изречение из басни незабвенного И.А.Крылова “Щука и кот” – “Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник”.
Таким образом, проблема миграции в Латвии усугубляется “кадровой” политикой.
К чему это приведет не трудно догадаться.
